Хаос и щепотка фимиама

Благородный и благодарный друг мой! Читатель!

Листая «жухлые» страницы исторического очерка на светящемся мониторе, на сколько именно столетий вглубь ты хотел бы себя погрузить? Предлагаю на сей раз почти двухсотлетнее и абсолютное в своей полноте перемещение с гарантией. С гарантией медленного-медленного, сопровожденного осмыслением и переоценкой, истинно одухотворяющего возвращения.

Портрет Плакида Янковского в молодости с автографом John of Dycalp и надписью на польском: «С натуры Ян Хруцкий».

1833 год. Двадцатитрехлетний профессор семинарии, расположенной в местечке Жировицы, женится. Избранница сердца Плакида Янковского – шестнадцатилетняя Елена Прекрасная, отчеством Антониевна, по фамилии Тупальская. Венчание происходит в самый замечательный день. Какая бы погода, мой читатель, ни выпала на этот день (пишу так, потому что не имею в своем распоряжении ни малейшей метеорологической информации на тот век), благословение небес снизошло на землю в любом случае, в каком угодно виде: легким ли теплым ветром, прохладным ли спорым дождем, сиянием синевы или камерным уютом облачности… Пожалуй, только предположение о пушистом снеге здесь неуместно – событие происходило не позднее окончания лета.

Выдавшись, как это случается, едва ли не лучшим годом в жизни, 1833-й для Янковского буквально изобиловал приятностями самого разного рода и повода. Весной, в конце марта, когда по Вильне уже бежали ручьи, он получил там ученую степень – стал доктором теологии. В августе, когда в споре о благоприятствовании сменяют друг друга синева и упомянутая облачность, он был рукоположен в приходские священники в родной деревне Войской, что в Гродненской губернии. Добавим сюда зачисление в профессоры семинарии: с почетным правом преподавания Священного Писания – раз, догматов теологии – два и мучительника deutsche sprache, немецкого языка, – три.

Всему этому, впрочем, предшествовали значительные трудности и настроения, сопровождающие человека, постоянно находящего себя в состоянии преодоления таковых. В частности, учеба в лучшем университете Европы. Ее тяжесть, очевидную для всякого, кто, простите за буквальность, продирался сквозь тернии формул и постулатов, недавний отрок Янковский почел позже за величайшее, Богом данное счастье.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6